Первый женский монастырь Буэнос-Айреса

К середине 18 века в Буэнос-Айресе, столице испанской колонии Рио-де ла Плата, сложилась очень сложная социальная ситуация. В аристократических, но разорившихся семьях, родители не могли выдать замуж своих не только перезрелых, но даже юных дочерей. Перед ними, из-за отсутствия нужного количества денег, очень остро стояла проблема приданного. Благородные отцы не хотели родниться с людьми, стоящими на социальной лестнице ниже них. Но чтобы отдать замуж дочерей за мужчин из дворянских семей, им нужны были деньги.

В 1745 году Орден доминиканцев основал в Буэнос-Айресе женский монастырь Санта Каталина де Сиена. Он предназначался для женщин из дворянского и торгового сословия, которые хотели посвятить свою жизнь служению Господу.

Все женщины, желающие стать монахинями, должны были пройти собеседование с епископом и настоятельницей монастыря. Кроме этого, они должны были предоставить метрику о рождении и сертификат о «чистоте крови». Незаконнорожденные, а также потомки мулатов, в монастырь не принимались. Но самым главным условием было внесение довольно крупного денежного взноса кандидаткой в монахини в фонд монастыря. Вместо денег разрешалось отдать монастырю нескольких рабов или участок земли.

Для обедневших дворян, наконец то, появился реальный выход для устройства своих дочерей. Ведь взнос в монастырь был в три раза меньше, чем стоимость приданного! Но были женщины, которые хотели стать монахинями, соответствуя почти всем предъявляемым требования, за исключением одного: они были настолько бедны, что не могли внести и части взноса. Тогда эти кандидатки писали письма вице-королю с ходатайством разрешить им просить подаяние с целью собрать взнос на поступление в монастырь.

Первыми обитательницами нового монастыря стала группа монахинь, которые были переведены в Буэнос-Айрес из города Кордоба, находившегося на севере колонии Рио де Ла Плата.

Женщинам, решившим посвятить свою жизнь служению Господу и поступившим для этого в монастырь Санта Каталина де Сиена, очень коротко подстригали волосы. Это являлось не только символом покорности и скромности, но и выполняло гигиенические функции: ведь монахини имели право мыть голову всего семь раз в год.

В этом монастыре находились две категории монахинь: «белой вуали» и «чёрной вуали». Эти названия произошли из-за цвета вуали, которой они прикрывали свои лица. Монахини «белой вуали» являлись послушницами, обязанными пройти испытательный срок.

В монастыре Санта Каталина де Сиена все монахини имели должность, которую должны были ревностно исполнять: экономка, привратницы (консьержки), хранительница денег (казначей), заведующая столовой, официантки, медицинские сёстры, кастелянша, бухгалтер, секретарь, огородница. Руководила всей монастырской жизнью приора (настоятельница), которая принимала все очень важные решения после консультации с членами совета матерей (старшими по стажу монахинями).

Приора выбиралась тайным голосованием один раз в три года монахинями «чёрной вуали», имеющими стаж монастырской жизни не менее двенадцати лет. Затем избранная приора лично назначала на должности всех монахинь.

Монахини просыпались каждый день в четыре часа утра от тридцати трёх ударов колокола. Все они собирались в специальном помещении, которое по-русски, чисто условно, можно назвать часовней. Здесь они воздавали Господу свою первую молитву. Несмотря на то, что монастырь Санта Каталина де Сиена примыкал к церкви, имевшей то же самое имя, многие монахини не имели права не только в ней молиться, но и даже заходить в неё. Монастырь и церковь разделялась толстой кованой решёткой.

В 6.30 затворницам предлагался завтрак, который состоял из чашки чая или мате с куском хлеба. После чего все они вновь возвращались в часовню, где молились ещё два часа.

Затем каждая монахиня приступала к выполнению своих функциональных обязанностей: огородница шла руководить работой рабов по выращиванию овощей, повар с помощницами зажигала огонь в печи и начинала готовить обед. Монахини «белой вуали» выполняли самую грязную и тяжёлую работу по уборке помещений и стирке белья.

Ответственная за украшение и поддержание чистоты в церкви проходила туда через узкую боковую дверь в решётке и руководила там работой рабов.

Экономка и казначей закрывались в келье, где вели подробный учёт денег, потраченных на оплату каменщикам, на покупку дров и других расходов.

В другой келье бухгалтер с помощницей занимались сложными расчётами по умножению монастырского богатства. Ведь все взносы, которые делали монахини при поступлении в монастырь, а также все частные пожертвования, давались в долг ростовщицким конторам или заинтересованным лицам под высокий процент.

Монахини, не имевшие постоянной должности и не получившие никакого задания, собирались в мастерской, где занимались вышиванием под чтение вслух глав из жизни Святых. Работы, выполненные этими затворницами, очень высоко ценились среди людей высшего общества Буэнос-Айреса. Приора, при каждой возможности, дарила вышивания монахинь высокопоставленным чиновникам городской администрации.

В 11.30 удар колокола извещал, что настало время обеда. Все собирались в столовой, где под чтение религиозных текстов принимали пищу. На столе всегда в достатке были хлеб, овощи, фрукты, рыба, иногда даже яйца и мясо. Во время обеда разрешалось вдоволь пить воду. Ведь потом, чтобы удалить свою жажду, монахини должны были просить разрешения у самой приоры. За столом категорически запрещалось разговаривать.

С 13 до 14 часов монахини имели один час для отдыха, и могли использовать это время по своему усмотрению: посвятить этот час индивидуальной молитве, вышиванию или даже чтению.

В 14 часов все вновь собирались в часовне на молитву, после которой занимались своими функциональными обязанностями.
В 17 часов — снова молитва.

В 18.30 — ужин, после чего все монахини совершали процессию во дворе монастыря, во время которой молились, прося у Господа прощения и разрешения закончить день и пойти лечь спать.

В 20 часов монахини закрывались в своих кельях и отходили ко сну.

Вся жизнь монахинь проходила в полнейшей изоляции от внешнего мира и тишине. Только так они могли добиться духовного контакта с Господом. Монахини должны были хранить абсолютное молчание. Им разрешалось разговаривать в определённое время и в определённых местах только о самых необходимых вещах. Делать это они должны были только тихим голосом и очень кратко.

Всем монахиням было запрещено выходить из монастыря. Любая связь с внешним миром им была запрещена. Даже привратница принимала почту и различные пожертвования для монастыря через вращающееся окно, называвшееся «торно». Таким образом, ни она, не визитеры не видели друг друга. Всё, полученное извне, привратница немедленно передавала приоре.

Монахини иногда, с разрешения приоры, могли встречаться со своими родителями и самыми близкими родственниками. Происходило это в помещении, называвшимся «локуторио», которое было разделено толстой решёткой. Прежде чем подойти к ней, монахиня должна была покрыть свою вуаль дополнительной накидкой. Кроме этого, решётка задрапировывалась тёмным толстым полотном. Монахиня должна была разговаривать с гостями чётким голосом, внятно произнося все слова. Ведь в локуторио находились две другие монахини, обязанностью которых было выслушать всю беседу их компаньонки, а затем точно пересказать её содержание приоре. Только так можно было оградить монахинь «от тлетворного влияния человеческого общества, погрязшего в смертельных грехах».

Один раз в неделю приора собирала монахинь и сообщала им о проступках, которые допустили некоторые из них: одна заговорила в неположенное время, другая недобросовестно выполнила свою работу, третья недостаточно усердно молилась… Виновные должны были здесь же публично каяться в своих грехах. Для этого они падали ниц и просили прощения. Некоторых из них получали от приоры наказание. Самым распространённым из них было питаться в течение нескольких дней только водой и хлебом. Эту еду им разрешалось принимать не за общим столом, а, сидя на земле. За тяжёлые проступки монахиня могла быть изгнана из монастыря и отлучена от церкви.

Так женщины, поступившие в монастырь, обрекали себя на полную изоляцию от внешнего мира и там, подчинившись жёстким условиям жизни, с помощью ежедневных долгих молитв пытались достичь духовного самосовершенствования.

С тех пор прошло больше двух столетий. В настоящее время Орден доминиканцев имеет свой женский монастырь в городе Сан Хусто, недалеко от аргентинской столицы. А тот, о котором рассказывалось в этой статье, расположенный на углу улиц Сан Мартин и Вьямонте, объявлен Национальным историческим памятником и находится под охраной государства.

Здесь можно увидеть часовню, толстую кованую решётку между монастырём и церковью, торно, крытую галерею с дверями, ведущими в кельи. В помещениях бывшего женского монастыря сейчас проводятся различные культурные мероприятия. В бывшей столовой, где раньше принимали пищу затворницы, расположен ресторан традиционной аргентинской кухни. А Церковь Санта Каталина де Сиена по-прежнему, каждый день, открывает свои двери для совершения католических служб.